Павел Чжан и прочие речные твари

Цитаты:

«„Больше никаких QR‑кодов, банковских и идентификационных карт“.

Симпатичная девушка улыбалась в камеру, рядом — сообщение о списании денег.

„Гражданский чип САГ безопасен для детей, пожилых людей и животных“.

Девочка в обнимку с ретривером. Жмурясь от удовольствия, она прижималась щекой к собачьей рыжей шее.

„Мы следим за вашим здоровьем. Автоматический вызов медицинской помощи в экстренной ситуации. Благодаря новым возможностям оповещения и отслеживания местонахождения гражданина снижен риск возникновения эпидемий“.

Машина скорой с красно‑желтой полосой, изогнутой, как самолетный хвост. Контроль за состоянием носителя был важным новшеством, большая экономия для страховых компаний.

„Проверено миллионами жителей Китая“».

«Он помнил свой детдом: как давили кеды, так что пальцы болели и даже ноготь врос. А он терпел зачем‑то, только один раз пожаловался, и всё. Собственное неудобство казалось ему не очень‑то и важным. Если привозили хорошие новые вещи, их относили в подсобку, где они пропадали. Однажды Павел заметил кроссовки, белые с зеленой полоской, своего размера. Набравшись смелости, он даже подошел и попросил их у воспиталки, Борисовны. Ему велели подождать. Он подождал, а после, месяца через два, к директрисе приехала дочь, крепкая девка с румяным лицом. Она ждала мать у ворот, не решаясь зайти на территорию, как будто за забором начиналась зона отчуждения, а на ногах у нее белели отличные кроссы с зеленой полосой».

«— Ему только исполнится двенадцать, — словно оправдываясь, сказала она дядьке.

— Тринадцать мне, — встрял Павел.

Борисовна придушенно заквохтала, Павел не сразу понял, что это смех.

— Он шутит, такой шутник у нас. Чжан, ну хоть дяде‑то не ври.

Дядька оценил его краем глаза, кивнул, сунул Борисовне сложенные купюры. Борисовна купюры приняла, пересчитала и шустро сунула их в сумку.

— Паша, знакомься, это Константин, — сказала, улыбаясь. Улыбка никак не срасталась с ее лицом, казалась инородной.

— Можно просто Костя, — услужливо подсказал дядька и протянул ладонь.

Павел не спешил ее пожимать. „Просто Костя“ ему уже не нравился, но он не знал, можно ли отказаться прямо на пороге. И нормально ли платить за прогулку с сиротой? Это каждый раз такое? Он обернулся на Борисовну, и та махнула рукой:

— Давай, иди. Константин, я вас познакомила, насчет следующего раза сами договоритесь. Вы же его подвезете обратно?

— Конечно, Людмила Борисовна, — кивнул Просто Костя.

Павел оглядел безлюдные гаражи. Идти? Туда, с этим непонятным мужиком? Они стебутся, что ли?

— Не пойду я никуда, — сказал он. — И никакого следующего раза не надо, я не хочу.

— Пойдешь. — В голосе Борисовны зазвучало знакомое раздражение, маска благодушия сползла немного. — Прямо сейчас.

— Не пойду. Я на вас жалобу напишу в прокуратуру, — нашелся Павел.

От слова „прокуратура“ Просто Костя вздрогнул и как‑то съежился, а Борисовна, наоборот, приосанилась, расправила крылья, мигом стала собой.

— Прокурату‑у‑уру, — протянула. — Да кому ты там нужен? Тебе кто поверит, шваль детдомовская? Пустышка, ноль без палочки».

Рецензии:

Прекрасный язык, стройный сюжет, глубокий психологизм и актуальность — что еще нужно для хорошего романа? Эмоции. Эмоций здесь тоже вагон и маленькая тележка, но не буду их спойлерить, лучше получите личное удовольствие от того, что это пока не здесь и не с вами.

Евгения Лисицына, Литературно