Бессмертный

Пять причин прочитать книгу:

1. Впервые опубликованный в 2001 году и описывающий людей, оказавшихся в самом сломе эпох в конце 1980‑х — начале 1990‑х, «Бессмертный» представляет собой срез исторического периода и коллекцию характерных для того времени событий и типажей.
2. Это энциклопедия жизни советских людей, пытающихся по мере сил сонастроиться с новой несоветской действительностью. В 2012 году роман получил Премию Горького, был переведен на французский и итальянский языки.
3. В издание также вошли рассказы «Конец Монплезира» и «Мышь».
4. Ольга Славникова — известный прозаик, эссеист, лауреат нескольких премий, в том числе «Ясная Поляна», Премия Горького, «Русский Букер» и «Книга года».
5. Роман пополнил серию «Новая русская классика», в которой выходят знаковые тексты современных российских авторов, финалистов и лауреатов престижных литературных премий.

Цитаты

«Было что-то странное и даже зловещее в ненормальном долголетии Алексея Афанасьевича».

«Сердце Алексея Афанасьевича, которое следовало беречь как главное достояние семьи, представлялось ей теперь багровым крупным корнеплодом, для которого парализованное тело стало чем-то вроде грядки, оплетенной синими набухшими корнями».

«Посещая по долгу службы инвалидов и полуразрушенных стариков, Клумба носила их недуги, словно светящиеся метки, и много говорила о своих подопечных, обитающих в затхлых норах своей инвалидности, точно внутри большого муравейника кусачих микробов».

«Тот особенный способ, каким Алексей Афанасьевич жил, прочно присоединяя каждую новую минуту к полностью сохранным прожитым годам и ни на миг не отвлекаясь от строительства растущего объема своего существования, означал одно: как только он умрет, вся его постройка исчезнет целиком, как будто ее и не было вообще».

«Вдруг — или это только показалось, так мимолетно было щекотное прикосновение — левая рука парализованного, оплетенная вздутыми, будто воздухом наполненными венами, сама погладила нагнувшуюся Нину Александровну где-то за ухом, нечаянно задев колючее зерно сережки».

«Некоторые обыватели, чьи лица от многолетней бедности сделались пустощекими и серыми, как та дешевая потрошеная рыба, которую они покупали морожеными плитами с оптовых прилавков, вдруг поддались иллюзии, что в их жизни тоже возможны машина и банковский счет».

«Столько лет провалявшись под боком у смерти, в нескольких миллиметрах от ее суверенной границы, Алексей Афанасьевич при попытке преодолеть этот последний зазор был отброшен смертью в жизнь, буквально отскочил от недостижимой линии, будто мячик от стенки, и теперь его усилия давали обратно пропорциональный результат».

«В свое время у нее ничего не вышло с миллионером Майком, чьи обидно малые мужские возможности плюс неприятные руки, словно бы затянутые для пущей безопасности в хирургические перчатки, сочетались со скупостью в быту; ничего не вышло и с парой крутых господ отечественного производства, в которых было что-то неуловимо тюремное: оба напоминали булки хлеба с запеченными в них напильниками».

«Вместо того чтобы делать любовь, Мыши приходилось делать ничто. Переливать из пустого в порожнее».

«Собственно, ничего против Пушкина, Тургенева и Толстого Мышь сказать не могла. Ей даже немного нравился Чехов и его старинное пенсне. Настоящими врагами человечества были учительницы литры, отличавшиеся от обыкновенных физичек и ботаничек сознанием своих особых полномочий».