Филэллин

1. Новый роман лауреата премий «Большая книга» и «Национальный бестселлер», автора документальных бестселлеров «Самодержец пустыни» и «Зимняя дорога».
2. Долгожданная проза. Первые главы книги были написаны и опубликованы в журнале «Урал» еще в 2013 году, а спустя семь лет в «Редакции Елены Шубиной» роман издан целиком.
3. Сюжет разворачивается в натуральных декорациях, с привлечением подлинного антуража эпохи. XIX век предстает в книге в документальном воссоздании. Среди героев — Александр I и египетский полководец Ибрагим‑паша.
4. История тесно сплетена с вымыслом. Многие персонажи — исторические фигуры, но их письма, записки и дневники сочинены автором. «„Филэллин“ — скорее вариации на исторические темы, чем традиционный исторический роман».
5. Географическая широта повествования. Действие завязывается на Нижнетагильских заводах, продолжается в Екатеринбурге, Перми, Царском Селе, Таганроге, из России переносится в Навплион и Александрию, а завершается в Афинах.

Цитаты

«— Конечно, конечно, — покивала Сюзи с ядовитой кротостью, — но на твоем месте я бы не называла себя филэллином».

— И по какой причине? — полюбопытствовал я.

— Филэллин — тот, кто любит греков. А ты разве их любишь? Нет, — констатировала она с осуждением, хотя минуту назад сама признавалась в ненависти к ним. — Ты любишь свои мечты о них, но если ты в постели начнешь распалять себя мечтаниями обо мне и рукой ублажать свой орган, это же не значит, что ты любишь меня. Это значит, что ты любишь себя«.

«В Российском государстве губерний много, а в столичных канцеляриях коридоры длинные — пока из одной в другую донесут, бумага истлеет».

«Для того, кто живал в Киеве, да хотя бы и в Петербурге, Нижнетагильские заводы — ад на земле. Черт попутал поддаться на демидовские посулы! Он, как сирена, заманил меня в эти чащобы, а ты не подумал залепить мне уши воском».

«Не помню точно, кто из римлян, Цицерон, кажется, сравнил современную ему Грецию со шкурой жертвенного животного, — сказал государь, беря с блюдца последнюю черносливину. — Туши агнцев и быков сжигали на алтарях, а содранные шкуры считались священными и сохранялись в храмовых кладовых. Сегодня, как и во времена цезарей, Греция — пустотелая оболочка того, что когда‑то было трапезой богов. С помощью филэллинов греки смастерили из нее чучело, пляшут вокруг него и кричат, что Эллада воскресла».

«В Париже, в подражание „Дельфине“ мадам де Сталь, она издала роман в письмах „Валерия“. Я его не читал, но слышал, что это история любви, которую мы называем платонической, описанная с большим знанием того, как повели бы себя герои, не будь они столь целомудренны. Книгу никто не покупал, тогда сочинительница инкогнито объехала дамские лавки, всюду указывая на модные платья, шляпки, ленты как на пошитые в стиле a la Valerie. Едва слух об этом разошелся по Парижу, заинтригованные дамы в неделю раскупили весь тираж».

«Сколько ей лет, не знаю, на вид около тридцати. Иногда думаю, что не меньше сорока, но кажется тридцатилетней, а в другой день — что немного за двадцать, но выглядит старше. У женщин иные отношения со временем, чем у нас, они умеют его заговорить, приручить и меряют не календарем, а пережитым счастьем».

«Я родился во Франции, бывал в Североамериканских Штатах, в Англии, в Испании, в России, — начал я издалека. — На моей родине есть равенство перед законом, но нет ни свободы, ни братства. Англия — свободная страна, но братство и равенство в ней отсутствуют. В Америке соблюдаются два из трех этих великих принципов — о братстве там не может быть и речи, а в России только оно и есть. В Испании нет ни того, ни другого, ни третьего».