«Написать политическую историю Большого театра было моей давней мечтой. Еще в 1964 году мне удалось опубликовать связанные с этой темой архивные документы о Собинове. Позднее, в годы моей работы в московском журнале «Советская музыка», я занимался исследованием общественной позиции Шаляпина. Но это было время так называемого застоя, когда неортодоксальные теории, мягко говоря, не приветствовались. А мне всегда хотелось написать именно такую, неортодоксальную историю взаимодействия искусства и политики на сцене Большого театра».
Соломон Волков
«Книга С. Волкова в высшей степени актуальна сегодня, когда общественные дискуссии вокруг художественной культуры, ее права на собственное осмысление национальной и мировой истории и дня сегодняшнего порой выламываются за пределы здравого смысла. Опыт Большого театра в его отношениях с политической реальностью может многому научить и от многого предостеречь».
Михаил Швыдкой
Почему Большой театр был поначалу «театральной Сибирью»? Кто на самом деле спас театр – Ленин, как считали до недавнего времени, или Сталин, который оказался заядлым театралом и прагматичным политиком? Как изменился Большой театр в постсоветское время? И почему Большой был и остается символом национальной культуры, а его имя не нуждается в переводе на другие языки мира?..
Цитаты из книги:
Николай I был первым русским монархом, серьезно озаботившимся включением академической музыки в официальную пропаганду. В советскую эпоху его роль в создании первой классической русской оперы – «Жизнь за Царя» Глинки – всячески умалялось. Между тем, Николай I был ее крестным отцом, и с его – скорее, тяжелой, чем легкой – руки это великое творение стало музыкальной «визитной карточкой» династии Романовых. Примечательно, что в советское время именно эта опера, по указанию Сталина переименованная в «Ивана Сусанина», получила новую жизнь на сцене Большого театра. Сталин до конца своих дней упорно пытался выбить из композиторов советский эквивалент «Жизни за Царя», но ему это так и не удалось. В этом Сталин проиграл Николаю I, с которым, несомненно, совревновался.
Все здравомыслящие историки согласны в том, что Сталин был кровавым тираном, принесшим своей стране и народу неизмеримые страдания. Но музыку он – как Гитлер, как Муссолини – любил с детства. В Большом Сталин старался не пропускать ни одной важной премьеры, иногда появляясь даже на генеральных репетициях. В этом театре диктатор, что называется, расслаблялся – может быть, еще в большей степени, чем на спектаклях столь любимого им МХАТа. Но Сталин также оценивал Большой как профессиональный политик. Причем чаще в первую очередь как политик, а уж затем как меломан, поклонник красивого пения и красивых танцев.
