Александр Тиняков: Человек и персонаж

Пять причин прочитать книгу:

1. Книга начинает серию «ЖИЛ: Жизнь известных людей» — личный, пристрастный взгляд на писателя, на его творческий путь, след в истории и на то, как он ЖИЛ.
2. Александр Тиняков — одиозный, нарочито отталкивающий, проклятый современниками и притягательный отрицательной харизмой поэт Серебряного века.
3. Тиняков не раз становился героем и антигероем чужих текстов. Роман Сенчин отделяет персоналию от персонажа, проводя границу между истинным и воображаемым.
4. Роман Сенчин — прозаик, лауреат премий «Большая книга» и «Ясная Поляна».
5. Автор идеи серии — Майя Кучерская, составитель — Елена Шубина.

Цитаты:

«Желание быть не как все герой моей книги демонстрировал многократно, и зачастую довольно глупо. К примеру, по свидетельству Алексея Ремизова в романе „Взвихренная Русь“, в начале Первой мировой войны, когда антигерманские настроения были на пике, он кричал на всю Фонтанку: „Да здравствует император Вильгельм!“ В конце 1920-х, когда даже шепоток против советской власти мог очень дорого стоить, Тиняков... Впрочем, об этом позже...»

«Как правило, вываливаются компиляционные, почти дублирующие друг друга статьи о жизни Тинякова. И всё одно и то же: „Поэт-попрошайка“, „Слава любой ценой, или Поэт, пробивший дно“, „Маленький человек на Литейном“, „Забытый поэт“... Да какой он забытый! Один из самых популярных среди своих современников. Если и не стихами, то биографией».

«Как раз в то время я писал рассказ „Афинские ночи“ — о том, как трое приятелей, несостоявшихся художников, едут из Москвы в Можайск, чтобы гульнуть там, оторваться по полной. И один из персонажей, Борис, время от времени иллюстрирует происходящее или разговоры, споры строками из Тинякова / Одинокого».

«Итак, на дворе 1915 год. Неудавшийся поэт-символист и сильно опоздавший декадент Александр Тиняков, отказавшийся от псевдонима Одинокий, видит, с каким почитанием относятся питерские литераторы к приходящему из народа и уходящему в народ, в дебри таинственного и жуткого Олонецкого края, Клюеву; он видит растущую популярность Клычкова, Орешина, того же Ширяевца. Вот вспыхнула звезда Есенина... Наверное, Тиняков завидует, раскаивается что сам когда-то не воспользовался своим происхождением, постучался в литературу в городском костюме и со стихами под Брюсова и Бодлера».

«Он сбросил с себя всю мишуру, в которую он рядился до революции. Он стал таким, каким он и был на самом деле, — голым, нищим, омерзительным».

«Почти два десятка лет я собирал документы, относящиеся к этому человеку. Правда, собирал вяло — от случая к случаю. Впрочем, как я уже оговаривался, для написания книги, даже не беллетристической, а полудокументальной, не нужно много материала. Тиняков дал отличный сюжет: свою жизнь, вернее, судьбу (рождение в богатой, но крестьянской семье, разрыв со средой, символист, либерал, черносотенец, красный агитатор, андеграундный поэт, нищий, владеющий драгоценной библиотекой, монархист, зэк, петербургский интеллигент), а остальное можно нарастить, доверяясь воображению».