Девять девяностых

5 причин купить новинку

1. Феномен эпохи. У каждой семьи есть своя история о «лихих девяностых». Матвеева художественно осмысляет это время, рассказывая узнаваемые каждому истории жизни в те годы.
2. Калейдоскоп судеб. «Девять девяностых» — сборник из девяти рассказов, на страницах которого можно встретить непредсказуемые сюжетные повороты непохожих друг на друга людей. Книга о мечтах и надеждах.
3. Сказка и быль. Девяностые — время невиданных историй и неожиданных концовок, грустных и счастливых. Матвеева дает читателю испытать самые разные эмоции — от удивления до ностальгии.
4. Прикосновение реальности. Матвеева не идеализирует девяностые и не хочет их очернить. Она честно и беспристрастно рассказывает о времени и его героях, реалиях и быте.
5. Магия повседневности. В прозе Матвеевой всегда есть место для чуда: Екатеринбург превращается в Париж, старый дом обретает голос, а давно забытые желания исполняются. Нужно только верить!

Пресса об авторе

«Рассказы ее нетривиальные, остроумные, иногда даже парадоксальные, яркие и запоминающиеся. Причем и непростые девяностые, и не самый любимый, но до боли знакомый, родной Екатеринбург не превращаются в самоцель повествования, а остаются отлично прорисованным фоном для человеческих историй. Настоящих, живых, здорово написанных. От рассказа к рассказу все больше хочется, чтобы они подольше не заканчивались».

Наталья Ломыкина

«Люди жили, мечтали и верили одинаково. Это могут почувствовать все, кто сумел найти выход из той поры или хотя бы ни шатко ни валко перепрыгнуть в нулевые. Я никогда не видел Екатеринбурга девяностых, зато неплохо помню подмосковные Люберцы тех лет. Все кажется очень похожим из-за духа времени, будто два города всегда находились по соседству друг с другом. Матвеева, уловив этот дух времени, сочинила не гимн эпохе, а красивую лирическую песню. Иногда бывало легко и весело, иногда — совсем не до смеха».

Станислав Секретов

«Матвеева, мне кажется, — принципиально иной случай: ее таланту соприкосновение с реальностью, непридуманной, необъяснимой — только на пользу».

Дмитрий Быков

«У Матвеевой удивительный — и, опять‑таки, чисто кортасаровский — дар оставлять в повествовании значимые пустоты, в результате чего само повествование приобретает поэтическую эллиптичность».

Виктор Топоров

Избранные цитаты

«Паштет, как большинство свердловских бандитов, был нормальным советским пацаном, родом из спортивной секции. Много кто из них в детстве мечтал стать олимпийцем: быстро бегал, высоко прыгал и метко бил по чужим носам. Но когда на Урал пришли иные времена — точнее, не пришли, а дали с размаху по воротам тренированной ногой... То время перемен упало на пацанов так же внезапно, как ранняя звезда в песне Аллы Пугачевой...»

«Жемымо»

«Мама часто повторяла, что смысл жизни — в труде. То же самое, немного другими словами, говорили по радио и в школе. Но палатка все равно провисала, и декорация готова была обрушиться при первом же чихе. Хотелось быть счастливой без всяких условий, но этого никто не обещал — особенно детям».

«Горный Щит»

«Все дело в том, что В. очень боялась сделать что‑то так же, как все. Потому что, если делаешь как все, ты признаешься таким образом, что принимаешь эту жизнь и понимаешь ее. В. не понимала».

«Такая же»

«Смена сезонов, как в зеркале, отражалась на прилавках старух, что торгуют плодами земли — и своих последних сил. Только что, кажется, царствовали редис и черемша, как вдруг их уже свергали с престола в пользу первых, неуверенных в себе огурцов. За ними следовали клубника в бидонах и черника в газетных кульках, морковь и бледные дирижабли кабачков».

«Девять девяностых»

«Здесь часто бывали иностранцы, читали лекции, проводили семинары, — возможно, впервые по Свердловску запросто гуляли англичане, бельгийцы, шведы. В подарок местным жительницам первопроходцы привозили конфеты и колготки — Лине было неловко принимать эти подношения, но она все равно принимала. Колготки — валюта перестройки».

«Девять девяностых»