Пресса об авторе
«А может, и нет никакой жизни, а есть одно искусство?» — подумал, оглянувшись вокруг, заключенный Синявский и погрузился в него, вооруженный новым опытом и новым зрением. И увидел там Пушкина, превращающегося в Поэта, и увидел там страшного, с рождения умирающего колдуна Гоголя. Каждый классический текст был прочитан Синявским‑Терцем заново, как «свободная от сторонних аналогий поэтическая данность», заново понят и заново интерпретирован«.А. Урицкий
«Истоки уникальной способности Гоголя придавать своим нелепым гротескным фантомам, мнимостям и фикциям необычайную выпуклость, рельефность, изобразительную яркость коренятся, по предположению Андрея Донатовича, в искусстве и таинствах колдунов, магов, умеющих, согласно сказочно‑мифологическим представлениям, воскрешать мертвецов, одушевлять стихии неживой природы».Е. Гофман
«Синявский ставит под вопрос икону, миф и канон, и это вызывает бешенство. Он очень талантлив и блестящ: но этого тоже не любят».Е. Невзглядова
«Андрей Синявского приговорили к семи годам строгого режима. Он отбыл срок в Дубравлаге, был после этого выпущен за границу и оказался во Франции. Для Запада в этот момент он — голос угнетенных, носитель уникального опыта. Первая из его французских книг, „Голос из хора“, составлена из писем, которые он писал в лагере жене, Марии Розановой, она выходит в том же 1974‑м, что и „Архипелаг“, и производит некоторое впечатление — но кажется, что автор способен на большее. Необходимо обобщить этот опыт, сказать слова правды, этого ждут. В этот момент он выпускает книгу о Пушкине...»Юрий Сапрыкин
«Он был порядочный и благородный человек. И, конечно, возмутитель спокойствия. Очень парадоксальный литератор среди более‑менее стандартного эмигрантского подбора, яркий человек, яркий критик. Он, наверное, не был „первой скрипкой“, героем‑любовником русской литературы (я иронически не о нём, а об этой роли), не был в первом ряду, но он высокого класса литератор. Его „Прогулки с Пушкиным“ — безусловно, необычное упражнение в литературоведении, и „Голос из хора“ значительная книга. Словом, большого уровня писатель».Эдуард Лимонов
«У меня разногласия с советской властью стилистические».
Удивительно, как это изящное и компактное утверждение, не претендующее ни на что, поставило вдруг все на свои места и, само о том не подозревая, сделалось формулой жизни целой социальной группы, не вписывавшейся, не укладывавшейся, не состоявшей, то есть попросту не желавшей иметь ни этого шила, ни этого мыла. Ни этих pro, ни этих contra. Никаких идеологических доминант. Никаких идеологий, поставленных во главу угла. Ибо человек — существо не идеологическое. Он есть существо образное, штучное, стилистическое, художественное, сотворенное и творящее, светящееся и мерцающее, закрученное из стихий земли и достигающее небес.
Когда Синявский под конвоем шел на допрос, он всегда читал «Богородице Дево, радуйся!». И был свободнее многих и многих, которые оставались на воле, ходили сами по себе и делали что хотели. Кстати, «Прогулки с Пушкиным» написаны им в лагере. Я тогда была в одном лагере (пионерском), он — в другом".
Олеся Николаева
