Top.Mail.Ru
Наш магазин
Присоединяйтесь к нашим группам в социальных сетях!
Рубрика «Рождение книги»: интервью с Надей Алексеевой о романе «Полунощница»

Рубрика «Рождение книги»: интервью с Надей Алексеевой о романе «Полунощница»

22.12.2023

Главный герой «Полунощницы» — окруженный Ладогой остров Валаам, обитель иноков и пристанище обездоленных, северное чудо природы и требующая беспрестанного труда суровая земля. На зов Валаама откликается москвич Павел: он едет на остров волонтером, чтобы разыскать родню. Неделя, проведенная на Валааме, изменит его жизнь кардинально.

Читайте интервью с Надей Алексеевой о романе «Полунощница»

— Как родилась идея вашей книги, что служило отправной точкой или импульсом к ее написанию?

«Полунощница» началась с Валаама. Я приехала на остров волонтером, узнала, что в советское время в кельях монастыря был Интернат для инвалидов‑ветеранов ВОВ, а в 2016‑м, под Пасху, пожар положил конец в затянувшемся споре за остров между монахами и мирянами. Меня зацепили обе эти истории, а важная для меня тема обретения семьи связала их воедино.

— Что было сложнее: начать писать книгу — или продолжать?

Сложнее было сокращать;) Роман населен героями, у каждого свой бэкграунд, роль в истории и тайна, которую читателю было бы интересно раскрыть. Но, чтобы финал зазвучал, как задумано, на последних страницах я возвращаю фокус к главным действующим лицам — Павлу и Семену.

— Насколько отличается первоначальный замысел от финального текста?

В романе есть метафора колокола. Колокола на Валааме — обычное дело, они заменяют монахам и приезжим часы и телефон. А есть и колокола‑сокровища, за которыми охотятся дайверы, предполагая, что в 1940‑м, когда монахи вынуждены были покинуть обитель, эти благовестники утонули в Ладоге. Это всё те же колокола, сплав пресная вода не разрушит. Но изменился рельеф их поверхности, зародилась подводная жизнь в их телах, они обросли историей, прошлым, стали ценнее. Так и мой замысел за два года работы углублялся, обрастал плотью, не меняя сути.

Полунощница

Алексеева Надя

— Какой этап работы над книгой был самым интересным для вас?

Написание, работа с текстом в одиночку.

— Вы писали книгу, опираясь на заранее подготовленный план — или больше следовали за воображением?

Я планировщик. Но оставляю загадкой для себя финалы линий и даже некоторых сцен: так подключается подсознание и поддерживается мой писательский интерес к работе. Еще я много рисечила (в одной из линий романа воссоздан 1974 год и довольно закрытое сообщество интерната) — и когда переполнялась информацией, история, выстроенная внутри, просилась на бумагу.

— Как был организован процесс вашей литературной работы? Есть ли у вас особые «писательские ритуалы»?

Заметки делаю на ходу, в приложении телефона, а вот чтобы написать кусок связного текста мне нужно отсутствие всякого вида. Иначе отвлекаюсь. В итоге часто сажусь с ноутбуком лицом к однотонной стене и пишу. Вот так разбиваются стереотипы: раньше думала, что писателю просто необходим вид на прибой. Или, в крайнем случае, на сад.

— Кто стал первым читателем вашей книги?

Замысел и черновик прочла мой учитель Ольга Александровна Славникова. С валаамской идеей я пришла в ее романную мастерскую CWS. А еще черновик я доверила писателю Роме Декабреву, автору «Гнезда синицы». Как бета‑ридер Рома достоин Оскара.

— Читали ли вы книги других авторов, когда работали над своей? Если да, то какие?

Как большинство писателей, я всегда в процессе чтения. Но у Валаама есть и свой литературный бэкграунд. Поэтому в работе над «Полунощницей» я в обязательном порядке прочла «Старый Валаам» Шмелева и «Бунташный остров» Нагибина. Кроме того, был пласт документальных текстов, в частности мемуары художника Геннадия Доброва, создавшего цикл работ о валаамских инвалидах «Автографы войны». Погуглите эти рисунки, кстати, — мощное, искреннее искусство.

— Как складывалось взаимодействие с редактором книги?

Продуктивно. Анна Воздвиженская, мой литературный редактор, высоко оценила мой дебютный роман, была уверена в актуальности этого текста, и от этого мы работали весьма дружно. А мой выпускающий редактор, Дарья Гаврон, очень помогла «Полунощнице» своим вниманием к деталям.

— Какую из редакторских правок вам было сложнее всего принять?

Сюжетные сокращения, я говорила о них выше.

— Как придумывалась обложка для книги? Долго ли ее выбирали?

Художник Владимир Мачинский прочел роман и показал несколько набросков. Акцент был сделан на Ладоге и очертаниях Валаама. Мне приглянулся этот сине‑зеленый цвет и акварельность обложки, как символ того, что в финале остров для каждого читателя обретет свои контуры. Правка у меня, как у зануды, была одна — про лодку. Я прислала фото советской моторки, которая была у моего героя, Семена, и Владимир доработал детали.

— Что вы чувствуете теперь, когда книга уже вышла и ждет своего читателя?

Чувствую, что теперь не надо объяснять близким, где меня два года носило. А если серьезно, я, пользуясь случаем, еще раз благодарю команду «Редакции Елены Шубиной» за терпение (у дебютантов всегда тысяча вопросов) и поддержку. Я довольна «Полунощницей», жду читательских отзывов и, опираясь на этот опыт, уже работаю над вторым романом.

Возможно будет интересно

Азбука доброты

Немцова Наталия Леонидовна

Дюна

Герберт Фрэнк

Герои советских открыток. Ватные игрушки

Решетникова Ксения Сергеевна

Тайна пропавшего Лорда

Дзюба Ольга Юрьевна

Черное Солнце. За что убивают Учителей

Корнева Наталья Сергеевна

Легенды и мифы Санкт-Петербурга

Синдаловский Наум Александрович

Раша

Ускова Ольга Анатолиевна

Транспорт

Дмитриева Валентина Геннадьевна

Одинокий замок в зазеркалье

Цудзимура Мидзуки

Подпишитесь на рассылку Дарим книгу
и скачайте 5 книг из специальной библиотеки бесплатно Подпишитесь на рассылку и скачайте 5 книг из специальной библиотеки бесплатно
Напишите свой email
Нажимая на кнопку, вы даете согласие на обработку персональных данных и соглашаетесь с политикой конфиденциальности

Новости, новинки,
подборки и рекомендации