Говард Филлипс Лавкрафт: несовременный отец современного хоррора

Вспоминаем циклопических монстров и хтонического писателя, без которого не было бы ни «Чужого», ни «Настоящего детектива».

Большинство статей о Говарде Филлипсе Лавкрафте начинаются одинаково — с замечания о том, что при жизни этот автор не получил признания, зато после смерти обрёл всемирную славу. И действительно, ныне знаменитый мастер сверхъестественного ужаса прозябал в нищете, перебивался случайными заработками, публиковался почти исключительно в любительских изданиях. Мэтру не суждено было узнать, что в будущем его произведения окажут огромное влияние не только на жанровую литературу, но и на массовую культуру в целом.

Мы не сможем охватить биографию писателя целиком. Тем, кто интересуется историей его жизненного пути, порекомендуем два самых известных жизнеописания Лавкрафта — авторства Спрэга дэ Кампа и Сунанда Джоши. Здесь же ограничимся основными сведениями, а главное внимание уделим особенностям художественного стиля писателя и его вкладу в мировую культуру.

Говард родился в 1890 году в американском городе Провиденс, штат Род-Айленд. С детства он зачитывался волшебными историями, среди которых особое место занимали сказки «Тысячи и одной ночи». Мальчик был пленён красотой древней арабской культуры. В своих фантазиях он представлял себя героем восточных историй. В дальнейшем это очарование отпустит его, и Говард переключится на европейское наследие, а именно на греческие и римские легенды. Но детское увлечение не пройдёт даром — там, в старинных сказаниях Востока, следует искать корни многих историй, сочинённых Лавкрафтом.

В детстве Говард часто болел, и с ранних лет мучился кошмарными снами. Вместе с тем, с юных лет он проявлял тягу к литературному творчеству. Истории о приключениях, дальних странствиях и таинственных землях, прочитанные в книгах, будоражили воображение и подталкивали к сочинению собственных историй. К сожалению, ранние работы Лавкрафта до нас не дошли. Первым его произведением, получившим известность, стал рассказ «Зверь в пещере», который Говард написал в 14 лет. Здесь ещё нет древних богов и кошмарных тварей из иных измерений, но это, несомненно, уже фирменный лавкрафтовский рассказ. Ужасное не описано в деталях — нет, о самом страшном читатель должен догадаться сам, по намёкам, оставленным автором. С годами Говард отточит свой стиль и манеру письма, научится показывать сверхъестественный ужас с новой стороны.

Лавкрафт был человеком-парадоксом. Со стороны может показаться, что он вёл жизнь затворника — и это во многом верно. Но вместе с тем Лавкрафт общался со множеством людей по переписке, а при «живых» встречах легко становился душой компании — главное, чтобы эта компания была подходящей. Он не любил романтизм, но следы этого направления отчётливо просматриваются в его произведениях. Он исповедовал ультраконсервативные и даже откровенно ксенофобные взгляды, но среди его друзей были люди разных национальностей (более того — он женился на еврейке, правда, этот брак продлился недолго, но распался он по личным, а не политическим причинам). Наконец, Лавкрафт презирал любого сорта мистицизм и антинаучное мракобесие, но его тексты пронизаны оккультным мировоззрением.

Другой парадокс касается непосредственно авторского стиля. Даже современники Лавкрафта считали, что он пишет в крайне архаичной манере. В его рассказах почти отсутствует экшн, повествование тянется неспешно, а что самое интересное — автор использует большое количество прилагательных наподобие «ужасающий», «невообразимый» и «богохульный». Уже в начале XX века такой стиль считался устаревшим. При этом даже сейчас, в начале XXI столетия, многие находят в его манере особый шарм. Читая произведения Лавкрафта, погружаясь в его тексты, со временем начинаешь замечать, что через монотонные словесные конструкции проступает поистине сверхъестественный ужас, который ещё долго не отпускает вдумчивого читателя.

Мифология Лавкрафта

Говард Филлипс Лавкрафт создал свой оригинальный мир, населив его поистине ужасающими созданиями. Многих из них он придумал сам, иных же заимствовал из мифов или произведений других писателей, при этом обязательно переосмысливая. Вот уже почти целый век боги и демоны Лавкрафта появляются на страницах самых разных произведений.

Ктулху

Одно из самых известных и популярных божеств лавкрафтианского пантеона (или пандемониума, как кому больше нравится). Принадлежит к числу Великих Древних. Внешне имеет черты осьминога, дракона и человека, но ничего конкретного сказать о его наружности нельзя. Обычно изображается со щупальцами и маленькими крыльями.

Сейчас (да-да, вот прямо сейчас, пока вы читаете эту статью — подумайте об этом перед сном) Ктулху спит в городе Р’льех, который находится на дне Тихого океана. Древний посылает людям кошмарные сны, которые могут видеть особо чувствительные люди. По всей земле существуют тайные изуверские культы, которые призывают Ктулху и поклоняются ему. Однажды он проснётся, и тогда человечеству мало не покажется.

Азатот

Верховное божество

Сам Лавкрафт писал о нём так:

«Бесформенный кошмар в средоточии хаоса, который богомерзко клубится и бурлит в самом центре бесконечности — безграничный султан демонов Азатот, имя которого не осмелятся произнести ничьи губы».

Шаб-Ниггурат

Иногда по-русски также пишут «Шуб-Ниггурат». Чёрный козёл лесов с тысячей младых. Божество извращённого плодородия. Несмотря на то, что именуется козлом, выглядит как бесформенная масса с несчётным количеством щупальцев и множеством отверстий-ртов. Но да, с козлиными ножками.

Шаб-Ниггурат постоянно порождает чудовищных отпрысков, затем пожирает их, переваривает, и исторгает вновь — этот процесс длится бесконечно. Тошнотворная фертильность этого божества породила фанатскую гипотезу о том, что на самом деле Шаб-Ниггурат — девочка. Впрочем, это вряд ли так — скорее всего, плодовитое лесное чудище вообще не имеет пола.

Дагон

Лавкрафтовский Дагон существенно отличается от одноимённого божества филистимлян. Теперь он — подводное чудовище, которому поклоняется раса глубоководных. У Дагона есть жена по имени Гидра.

Йог-Сотот

К йоге и йогам никакого отношения не имеет.

Хранитель Врат между мирами, Йог-Сотот представляет собой физическое воплощение Бытия. Это божество существует во всех временах и в каждой точке пространства одновременно. Перед ужасающимися людьми может представать в виде скопления светящихся шаров.

Глубоководные

Раса разумных амфибий, во внешнем облике и строении которых объединились черты людей, рыб и пресмыкающихся. Поклоняются Дагону и его супруге Гидре.

Ми-Го

Похожи на насекомых, но на самом деле они — разумные грибы с планеты Юггот (планета на окраине Солнечной системы). Прибыли из глубин космоса. Могут взять вас в путешествие к иным мирам, но для этого им понадобится сначала отделить вашу голову от тела. Не беспокойтесь — по окончании «турпоездки» голову вернут на место. В хирургии Ми-Го достигли небывалых высот.

Влияние Лавкрафта

Идеи, которые высказал Лавкрафт в своих произведениях, нашли большой отклик в сердцах художников, писателей и режиссёров XX и XXI веков. Начнём с того, что создатели знаменитого «Чужого» вдохновлялись именно Лавкрафтом.

Дело было так. Сценарист фильма Дэн О’Бэннон, ещё в детстве познакомившийся с трудами провиденсского чудака, при написании сценария «Чужого» специально стремился придерживаться лавкрафтианского духа и стиля. Это понравилось не всем ответственным за картину, и из окончательного варианта пропал ряд характерных черт, отсылающие к Лавкрафту. Однако многое сохранилось. Главное, что удалось донести до зрителей — гнетущую атмосферу, свойственную произведениям Лавкрафта.

Ксеноморфа, давно ставшего одним из самых узнаваемых образов поп-культуры, придумал, как известно, художник Ханс Рудольф Гигер, который также вдохновлялся творчеством Лавкрафта. Правда, изначально Чужого он не рисовал. Был просто альбом постеров под названием «Некрономикон» — этим словом называлась вымышленная книга, часто упоминаемая в рассказах Лавкрафта. Гигер создал свой мир, опираясь на идеи писателя, но добавив в них новое измерение — психоаналитическое. Если учесть, что сам Лавкрафт на дух не выносил психоанализ и лично Фрейда, сочетание получилось любопытным.

Уже упомянутый выше О’Бэннон показал гигеровский «Некрономикон» режиссёру первого «Чужого» Ридли Скотту. Тот согласился, что иллюстрации из этого альбома прекрасно подойдут в качестве основы для визуального решения фильма.

Из «Некрономикона» Гигера

Узнать больше о мире «Чужих» вы можете из наших изданий:

Другое важное популярное произведение, родом уже из XXI века — сериал «Настоящий детектив». Точнее, его первый сезон, наделавший много шума. Создатели сериала начинили своё творение отсылками к великому множеству произведений. В этом списке нашлось место и Лавкрафту.

Хастур, он же Король в жёлтом, появляется в «Настоящем детективе» в виде спиралевидного вихря — так он предстаёт перед смертными. И хотя этого персонажа придумал не Лавкрафт, но именно он сделал Хастура частью своих «мифов Ктулху», описав его образ, ставший в дальнейшем классическим. Спираль на телах жертв — тоже знак Хастура.

Перечислить все произведения, вдохновлённые творчеством Лавкрафта, как и вычленить все отсылки к ним в разных фильмах, очень трудно — их невероятное количество. Творения этого писателя повлияли на Хорхе Луиса Борхеса, Стивена Кинга, Нила Геймана и многих других.

Даже Джордж Мартин признаётся, что проза Лавкрафта сильно повлияла на него в детстве. И это заметно даже по «Песни льда и пламени». Культ Утонувшего Бога, который исповедуют железнорождённые, очень уж напоминает культ то ли Дагона, то ли самого Ктулху. Да и тот факт, что один из Грейджоев носил имя Дагон, тоже о многом говорит.

Словом, Лавкрафт создал огромный мир, который после его смерти продолжает расширяться и развиваться. А чтобы обратиться к истокам, рекомендуем прочитать произведения самого Говарда Филлипса Лавкрафта — одного из отцов-основателей современной литературы ужасов.