Нет ничего плохого в том, чтобы уважать своих врагов. Наоборот, это даже благородно!

Русский роман XIX века и водка идеально подходят друг другу. Читать роман, потягивая водку, значит легитимировать выпивку, а роман благодаря выпивке кажется короче, чем на самом деле.

Вина и невиновность. Это космические категории. На каком-то уровне мы все виновны. А на каком-то нет. Разве не об этом вся история с первородным грехом?

Но мысли и поступки — разные вещи. Если бы нас осуждали за мысли, нам всем была бы прямая дорога в ад.

Подобно всем хорошим ученикам, я горячо жаждал одобрения, даже если оно исходило от дураков.

Между сочувствующим и революционером та же грань, что между эмоциями и действием, мыслью и поступком, идеализмом и его последствиями.

Беда в том, что люди, свято убежденные в своей невинности, считают все свои поступки справедливыми.

Но как перестать говорить с самим собой, если ты сам — лучший собеседник, какого только можно вообразить? Никто не слушает тебя терпеливее, чем ты сам, и хотя никто не знает тебя лучше, чем ты сам, никто не склонен понимать тебя превратнее, чем ты сам.

В конце концов, талант — это то, чем пользуетесь вы, а не то, что пользуется вами. Талант, которым вы не можете не пользоваться, который поработил вас, — это скорее опасный недостаток.

Эмоциональный осадок того вечера сработал как капля мышьяка, которую уронили в стоячий пруд моей души: на вкус ничего не изменилось, но во все проникла отрава.